Два чувства дивно близки нам -
В них обретает сердце пищу -
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.
А. Пушкин
Творчество Ивана Сергеевича Шмелева, несмотря на период
замалчивания, всегда находило в России своего преданного
читателя. После демократических преобразований в нашей
стране его книги обрели настоящую популярность. Конечно,
самое значительное его произведение - это роман "Лето
Господне". Без него было бы неполным наше знание о
литературе русской эмиграции. Написан роман был
исключительно под влиянием ностальгических чувств писателя.
Его тоски по России.
Нельзя с полной уверенностью сказать, была ли эта страстно
любимая И. Шмелевым Россия именно такой, какой ее увидел и
запомнил мальчик Ваня, но увиденную глазами ребенка спустя
много лет писатель Иван Шмелев воссоздал свою Россию после
того, как потерял ее навсегда.
Шмелев родился и воспитывался в той среде, бытописателем
которой был великий драматург Островский. Но время все
изменило. Купеческий сын Иван Шмелев в преддверии двадцатого
века уже ничем не был похож на героев Островского. Иное
время - иная Россия.
"Лето Господне" - церковный календарь, прочитанный глазами
ребенка. Уже в одном этом сказывается оригинальность
творческого замысла писателя. Ведь, по сути, мы приобщаемся
к тайнам непорочной детской души. То, что церковный
календарь весь состоит из праздников и дат религиозных
обрядов, знает каждый. Но вот выстроить из сонма религиозных
символов одну человеческую жизнь в движении плоти и духа -
до этого мог догадаться лишь гениальный художник,
Шмелев начинает роман с Великого Поста, а точнее - с
"Чистого понедельника". Для Вани этот "Понедельник" -
волшебная сказка, открытие нового мира. Каждый человек
помнит свое детство и светлым, и омраченным. И мне понятно
состояние души Вани, когда в такой сказочный день происходят
отнюдь не сказочные события. Вот отец грубо кричит на Василь
Василича - "Пьяная морда", - а тот и ответить не может, так
нарезался. Отец сменяет гнев на милость, когда выясняется,
что выручку Василь Василич все-таки принес, да еще "с
верхом", а в кармане у него лишь кусок черного хлеба и
огрызок соленого огурца. Очень, я считаю, в русской натуре
такое бескорыстие и небоязнь - самого себя на смех
выставлять, как этот Василь Василич.
И еще одна грустинка... По дороге в церковь, где будет
стояние, попадает пьяный парень и ругается ужасными словами.
К сожалению, и сейчас таких сколько угодно. В душе ребенка,
конечно, тревожно: с одной стороны - ожидание светлого
праздника, с другой - страх от того, что есть люди, которым
на это наплевать.
В сплетении восторга, страха и стыда Валя врастает в так
давно существующий мир взрослых людей. Но он таит в глубине
души уверенность, что лично он избежит такой жизни и
поступков, которые пугают его во взрослых.
Душа его зреет, раздвигая пределы детской жизни. Вот он
стоит возле храма Христа Спасителя - будущей золотоглавой
жертвы русского народа. Еще не разрушенный большевиками храм
будто мечтает о новом возрождении, в новой России. Но это
мои мысли, а герой Шмелева взлетает духом выше и чище,
потому что взирает на здравствующий исконный храм и ничто не
омрачает его душу. А мысли и чувства его теперь такие: "Это
- мое, я знаю. И стены, и башни, и соборы... и дымные
облачка за ними, и это моя река, и черные полыньи, в
воронах, и лошадки, и заречная даль посадов... - были во мне
всегда. И все я знаю. И щели в стенах - знаю. Я глядел из-за
стен... когда?.. И дым пожаров, и крики, и набат... - все
помню! Бунты, и топоры, и плахи, и молебны... - все мнится
былью... - будто во сне забытом".
Это уже не сказочное детское чувство, а родовая память,
пробуждающееся чувство национальной гордости и причастности
к русской истории и народным святыням. И меня, как читателя
и соотечественника Ивана Шмелева, охватывает именно такое
ощущение, очищающее и исцеляющее душу, словно мне много лет,
и я успел много пережить. И я, вместе с автором этого
замечательного романа, всегда верил, верю и вечно буду
верить, что душа Родины - светлая!
|